Нибелунг плакал. Плакал и смеялся одновременно.
Хоть и знал, что подобное выражение чуйств как минимум выглядело ненормально, но поделать уж ничего не мог….
Смеялся – от открытий, обнаруженных в сто лет как знакомой «Траве».
Самыми значительными из них явились:
1. «Подлая» Виолетта своими чуйствами помешала сестрице Альфредо стать чемпионкой Уимблдона. А какой талант был… какие подачи…
2. Тверская (точка рядом со светофором) из-за постоянных пробок (периодическим проездам машинков с мигалками они, видимо, не мешали) – место, конечно, для работы не очень, но зато очень легко можно встретиться с настоящим бароном!
3. Манекены из витрины магазина свадебных платьев (как раз аккурат напротив «точки» Виолетты) не только оживают, но даже периодически изображают хор (платья-то приличные есть – можно и на бал к Флоре и к самой Виоле заглянуть, мож че и выгорит…);
4. Странная компания у Виолеттки – одна толстушка-коллега (видать в качестве служанки) и ОДИН трансвестит (выступал
а) в качестве слуги, объявляя приход папеньки Жермонта, но тембром сопранирующего Трике (хотя как же оно иначе получилось бы у столь яркой и неоднозначной личности!),
б) в качестве быка – жертвы пикадора на балу,
с) в еротических фантазиях тоскующей по профессиональной деятельности Виолы (3-е действие): с удовольствием и огоньком, несмотря на спорный статус, занимаяся с ней любовью;
5. Виола с удовольствием замыкала пачку баксов у папаши Жермона за отказ от «правильного» и занудливого сынули - любителя мягких розовых игрушек;
6. Виолетта – еще та штучка: успела по ходу спектакля отдаться ВСЕМ действующим персонажам, окромя сестры-теннисистки, манекенов (ну, тут всея сно: платья они помять себе никак позволить не могли), Жоржа (почему – не понятно!) и своей подружки-коллеге по цеху. Свезло и трансвеститу из «джентльмены предпочитают»). Правильно, если уж взялся езображать рогатую жертву корриды – надо стараться…
7. И НАКОНЕЦ, самое главное: Не верьте, Виолетта НЕ ПОМЕРЛА! Все врут календари – она с легким сердцем и чистой душой вернулась к своей славной и древней профессии от зануды-скрипача Альфредо. Причем на ейной физии было выражение ТАКОГО торжества, что мне аж пред Жермонтом неудобно стало…
А плакаль нежной души и глубоких чуйств матерое карлище-АЛЬ-Берище от того, что все-таки искренне жаль глупенькую и отвязную Виолу, мечтавшую о лучшей доле, а получившую в результате неизбывность возвращения на свою рабочую «точку» и шиш с маслом в кармане…
Кстати, и свет, и идея постановки-композиции, и солисты, и оркестр, А ГЛАВНОЕ – бессмертной уже ставшая музыка иногда ПОЛНОСТЬЮ скрашивали-замазывали глупость-маразматичность действа и даж заставляли мою нежную натуру задумываться о непреходящих вопросах бытия…
Засим Нибелунг, один из немногих присутствующих – местов 180 в зальчике было всего, поаплодировал исполнителям и оркестру, и громко БУУУУкнул на постановщика: КЮ ему в бок с якорной цепью и на рею!!!!
Грустно жить на свете, господа….Яду нам с г-ном Александровым, ЯДУ!!!!!
