Итак, рассказываю про спеттаколу.
Состав:
Турандот – Анна Шафажинская
Калаф – Владимир Галузин
Лю – Ольга Кондина
Тимур – Александр Морозов.
Остальные – кто был под рукой.
Оркестр был, видимо, второго состава. Ибо такие перлы выдавал, что просто блеск.
Дирижер – Михаил Синькевич.
Начало. Оркестр не гремит, все тихенько. На сцене полумрак, как водится. Вдалеке вверху мост. В центре сцены поворотный круг, который так полюбился в Мариинке.
Хор человек 50. Выходит Мандарин и вещает. На сцене Тимур с Лю. Появляется Калаф.
«Падре, мьо падре…» И меня охватывает ужас. Галузина еле слышно. Честно говоря, я жутко испугался. В общем, он баритонит, естесссно. И при этом все пение на связках. Волосы у меня встали дыбом. Ну, ладно, делать нечего, слушаю дальше. Слышу транспорт. Грешу на свои ухи.
Массовые сцены все попели, как могли. А могли они не очень. Кто в лес, кто по дрова. Оркестр играет что-то напоминающее музыку Пуччини. Струнные сами по себе, духовые сами по себе, ударные – куда попадут.
Уводят персидского Прынца на казнь.
«Турандот, Турандот, Турандоооооот» - си-бемоли нет (перестаю грешить на свои ухи).
Прибежали маски. Думали, что поют. Я старался им верить. Получалось плохо.
Старушка Кондина спела «Синьор, аскольто». Не плохо, на общем фоне.
И тут началось чудо. Оркестр задумался… И думал он секунд 5. Там виолончели пытались дать вступление к «Нон пьяндже, Лю», да то ли позабыли, надо транспонировать, не надо… То ли о своем о чем-то задумались. В результате, Галузин запел, а уж потом на второй строке оркестр под него подстроился. Было весело 
Калаф в гонг не бил. За него это сделал какой-то амбал.
Режиссура бесподобна. Калаф почти весь первый акт провел спиной к зрителям. Т.е., когда он пел, то поворачивался. А когда не пел, приходилось созерцать его спину.
Действие второе. Как я уже сказал, меня обломили с антрактами. Вообще, в программке написано меленько, что с одни антрактом. Но я не додумался посмотреть туда. Ибо такого мне в голову не могло придти.
Ладно. Пинг, Понг и Панг рассуждают о жизни. Ничего не помню. Видимо, очень философские беседы были. Торжественный марш, который я обожаю, был смазан оркестром напрочь. Вышла Турандот и стала довольно громким голосом визжать свою арию, изредка попадая в ноты. Тяжело это слушать было. Неприятный голос. А вот по всей пластике её, сценическому движению можно было безошибочно сказать, что она изображала не Турандот, как таковую, а Еву Мартон, которая играла Турандот в дзеффиреллиевской постановке (ДВД – Мет 1987 год). Просто дословно. Все движения совпадали даже. О как! Галузин, как водится, метался по сцене. Ничего нового. По крайней мере, во втором акте он немного проорался. И стал отдаленно напоминать самого себя. Во всяком случае, его стало слышно. Уже хорошо! Но пел, конечно, все равно погано. Его еще местами-то и покачивало (голос я имею в виду).
В общем, отгадал он загадки. Неубедительно, но угадал. А потом загадал свою. Как приказ отдал, ей Богу!
Что дальше. А дальше был антракт.
Третье действие. Фонарики в полутьме. Выходит Калаф, оркестр съезжает на полтона вниз. «Нессун дорма!». Жуть, а не исполнение. Честно говоря, я бы такого Калафа удавил бы раньше. Но не положено. Прибежали Маски. Стали искушать нашего героя. Но не поддался он. Видать, оттого, что не было никаких сокровищ, например. Да и ваще никаких искушений. Наобещали только.
Приволокли Тимура с Лю. Потом появилась Турандот. И старушка Кондина стала петь 2 арии. Ребята, это единственное светлое пятно за весь спектакль. Мне понравилось. Молодец! Потом она выхватила ножик у Турандот (зачем та ходил с ножиком, мне не понятно было, может, в целях самообороны) и зарезалась. Поплакали над ней. Тимур поубивался. Бас из Морозова еще тот. Галузин-то побасистей будет. Унесли Лю.
«Принчипесса ди джело, принчипесса ди морте!» Орали оба (не в плане даже громкости, а в плане техники). Пения там не было.
Ну а потом финал. Все щасливы! Ура, товарищи!
Зрительный зал в восторге. Устроили овацию.
ФСЁ.
Итог. Вот что я вам скажу. Транспорт – это конечно не здорово, что греха таить. Но транспорт транспорту рознь. Когда певец понижает что-то, потому что он не может взять такие ноты, но при этом выкладывается на сцене на 100 и даже больше процентов и выдает всё, что он может выдать на сегодняшний момент – это одно. А когда певец транспонирует просто чтобы не напрягаться лишний раз – появляется ощущение халтуры, и того, что певцу наплевать на все.
Вообще, я шел-то на Галузина. Ибо в «Турандот» я его еще не слышал. И то, что я услышал, и вообще состояние его голоса меня ввергло в уныние. Очень надеюсь, что Галузин просто что-то не то съел. Иначе совсем грустно.
Кстати, 9-го октября по Культуре будут показывать эту самую постановку «Турандот» с Гордей и Галузиным от 2004 года. Надо заглянуть.
Вам в первую очередь. Надеюсь, что дыра в записи Вас не очень огорчит.
